История Earthworm Jim

История Earthworm Jim — та самая, которую пересказывают с улыбкой. Тогда, в середине девяностых, казалось, что у каждой хитовой игры должен быть герой-маскот. Но никто не ожидал, что таким героем вдруг станет обычный земляной червяк в суперскафандре. «Червяк Джим», «Земляной червяк Джим», кто-то ласково говорил «Джим‑червяк», а кто чувствовал себя знатоком — просто Earthworm Jim. На картриджах для Sega он приезжал в наш двор как шутка, а оставался как культ: смешной, дерзкий, нарисованный с любовью, с тем самым сюром, от которого ухмыляешься даже сегодня.

Как придумали героя и почему это сработало

Все началось не в подвале программиста, а у компании Playmates Toys, тех самых, что грели руки на популярности черепашек-ниндзя и искали новую звездочку. Они пришли к команде Shiny Entertainment, где рулил харизматичный Дэвид Перри, и предложили придумать персонажа, за которым захочется гоняться — в играх, комиксах, игрушках. И тут случилось то самое попадание в сердце. Художник и аниматор Даг ТенНейпл накидал в блокноте чудака: червяк внезапно находит мощный костюм, и у него — руки, ноги, реактивный ранец и чувство собственного юмора. Простой, но идеальный крючок: ничтожное превращается в героя. Уже на бумаге он был смешным и живым.

Shiny взяли идею как рок-н-ролльный рифф: дикий, уверенный, узнаваемый с первых кадров. Делали игру как мультфильм — с акцентом на рисованную анимацию, на карикатурную пластику, на те гэги, что срабатывают без слов. Сорвиголова в скафандре, который может хлестать себя же, вытягивая голову-червя как кнут, стрелять из бластера и, конечно, запускать корову — тот самый «запуск коровы» стал щедро разбросанной по уровням подписью авторов. Томми Талларико накрутил бодрый саундтрек, который не просто сопровождал, а подшучивал вместе с игрой. В итоге получился платформер, который кричал: «Я не похож ни на кого!»

От «Сеги» к культовому статусу

В 1994‑м Earthworm Jim выходил на картриджах, и у нас его чаще всего искали фразой «Червяк Джим на Сеге». Прокатчики перешептывались: «Взяли? Там где корову запускают». Карикатурная анимация двигалась как живая, а уровни напоминали пародийные открытки — тут и What The Heck? с огоньками, где хозяйничает Evil the Cat, и гонки с Psy‑Crow, и встречи с Professor Monkey‑for‑a‑Head, и знаменитая королева Slug‑for‑a‑Butt, от одного названия которой уже хотелось хихикнуть. Это было как смотреть безумный мульт на ускоренной перемотке и при этом самим быть главной звездой экрана.

Игра разошлась по миру не как очередной «экшен», а как событие. Журналы писали про «историю создания Earthworm Jim» и восхищались тем, что Shiny Entertainment рискнули: вместо модных тогда суровых героев — червь с характером. Мы принимали это на лету. В клубах и дома на диване, в компании и в одиночку — везде работали одни и те же ниточки: чувство юмора, аккуратная хулиганская интонация, хэндмейд‑ощущение рисованного мира. Earthworm Jim не просто прыгал по платформам, он постоянно ломал четвертую стену — то танцем, то гримасой, то очередной карикатурной находкой. И когда кто-то впервые произносил «Земляной червяк Джим», звучало это не как перевод названия, а как имя старого знакомого.

Когда игра стала вселенной

Playmates своего добились: герой шагнул за рамки одного картриджа. Почти сразу подъехали комиксы и мультсериал Earthworm Jim — субботние утренники оживали тем же лихим тоном, что и игра. Джим и его враги прожили новую жизнь на экране: Psy‑Crow шипел и злился, Evil the Cat бесстыдно строил свои адские планы, а Professor Monkey‑for‑a‑Head с серьезным видом демонстрировал невозможное. Игрушки на полках, постеры на стенах, саундтрек, который узнавали с первых нот — так рождается настоящий культ. Для нас это было важнее любых цифр и рейтингов: мир «Червяка Джима» стал тем местом, куда хотелось возвращаться.

Любовь к игре держится не только на ностальгии. В ней чувствуется авторская смелость. Дэвид Перри и команда Shiny не выстраивали по линейке «как надо», а делали так, как смешно и круто прямо сейчас. Поэтому и сегодня в этих прыжках, в том, как герой раскидывает руками, выворачивается в воздухе, как рисованная анимация играет ритм, слышится та самая свобода девяностых. И когда кто-то говорит «Джим‑червяк» — это как пароль: свой человек, помнит, как это — лететь на джетпаке над бездной и не забыть по пути запульнуть корову в небеса.

В нашей памяти Earthworm Jim остался живым, потому что родился из искреннего желания повеселиться и удивить. Не герой-плакат, не злой гений, а червяк, которому повезло найти суперскафандр и огромную порцию харизмы. «Червяк Джим» у нас, «Earthworm Jim» на обложке, «Земляной червяк Джим» в разговорах во дворе — какой бы вариант ты ни произнес, в голове всплывает один и тот же кадр: дерзкая улыбка, бластер наготове, и вперед, в странный, смешной мир, где даже коровы умеют летать.